«Незаконный приговор должен быть отменен…»

Председателю Верховного Суда РФ

Лебедеву В. М.

Уважаемый Вячеслав Михайлович!

В июле 2019 года Лефортовский районный суд города Москвы приговорил руководителя управления ФАС России по Республике Дагестан Кубасаева Кубасая (Курбана) Магомедовича к 5 годам колонии строгого режима по части 4 статьи 290 УК РФ. Его обвинили в получении взятки в виде дорогих часов и охотничьего ружья. Руководитель дагестанского управления ФАС России, кавалер боевой медали «За отвагу», отец четырех малолетних детей, член Союза журналистов России Курбан Кубасаев свою вину не признал.

По нашей просьбе материалы суда исследовали эксперты из Всероссийского университета юстиции (РПА Минюста России) и они пришли к таким выводам: как на стадии предварительного следствия, так и в суде допущены существенные нарушения российского законодательства и Конституции РФ, грубо нарушены права гражданина, в очередной раз подорвано доверие общества к судейскому корпусу. По мнению университетских юристов, незаконный приговор суда должен быть отменен, а осужденный Кубасаев – освобожден из тюрьмы.

В ч. 1, 2 ст. 1 УПК РФ порядок уголовного судопроизводства в РФ устанавливается УПК РФ, основан на Конституции РФ и является обязательным для судов, органов прокуратуры и предварительного следствия и иных участников уголовного судопроизводства. Согласно ч. 3 ст. 7 УПК РФ нарушение норм УПК РФ судом, следователем, прокурором в ходе уголовного судопроизводства влечет за собой признания полученных таким путем доказательств недопустимыми. При этом согласно ч.1 ст.401. 15 УПК РФ основанием для отмены или изменения приговора, определения или постановления суда при рассмотрении уголовного дела в кассационном порядке является существенные нарушения уголовного и (или) уголовно-процессуального закона, повлиявшие на исход суда.

В аналитической записке экспертов подчеркивается, что судом первой инстанции, а впоследствии также судами апелляционной и кассационной инстанций нарушены нормы уголовно-процессуального кодекса РФ и получены с нарушением этих норм доказательства о его виновности, обвинительный приговор по ряду доказательств вины подсудимого основан на предположениях, виновность в совершении преступления не подтверждена. Доказательства о виновности или его невиновности судом в совокупности не исследовались, что повлияло на исход дела и повлекло за собой принятие несправедливого обвинительного приговора.

Так, Лефортовским районным судом г. Москвы обвинительный приговор в отношении Кубасаева К.М., вынесенный 01 июля 2019 года, составлен с нарушениями ст.298 УПК РФ «Тайна совещания судей». А нарушение указанных норм уголовно-процессуального закона является существенным нарушением и является основанием отмены или изменения судебного решения в любом случае.

Председательствующий суда 24 июня 2019 года, заслушав последнее слово Кубасаева К. М., удалился в совещательную комнату для постановления приговора, объявив о том, что приговор будет провозглашен 01 июля 2019 году, при этом резолютивную и вводную часть приговора не объявил.

Сам приговор был вынесен 01 июля 2019года, при период времени с 24 июня 2019 года по 01 июля .2019 года Совещательную комнату могли посещать не только судьи, входящие в состав суда по уголовному делу, но и другие лица, что является существенным нарушением УПК РФ. Нарушены права и свободы Кубасаева при рассмотрении уголовного дела в его отношении беспристрастным и независимым судом, гарантированным Конституций РФ и Европейской конвенцией обоснованных правах и свободах человека.

Протокол судебного заседания по уголовному делу, датированный 20 июня 2019 года, в котором отражен ход судебных слушаний, свидетельствует о том, что судебное заседание было открыто 26 июня 2019 года, а закрыто 01 июля 2019 года. Однако дата изготовления и подписания председательствующим и секретарём судебного заседания указанного протокола судебного заседания, проставленная собственноручно председательствующим и секретарём совсем другая — «03.04.2019 года». Не июнь, а апрель! Она указывает на факт фальсификации протокола судебного заседания и изготовления его за три месяца до проведения этих судебных заседаний (под ней стоят их подписи).

Сами протоколы судебных заседаний, в которых отражены судебные заседания за 20 июня 2019 года, 24 июня 2019 года и 01 июля 2019 года в соответствии правовой нормой, установленной ст.259 УПК РФ, своевременно не изготовлены и не подписаны председательствующим суда и секретарем, что лишило обвиняемого Кубасаева права на своевременное ознакомление с протоколами судебных заседаний и принятие мер к защите и обжалованию судебных решений. Такое халатное отношение суда к изготовлению протоколов судебных заседаний в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона влечет отмену или изменение судебного решения.

Из материалов уголовного дела, рассмотренного Лефортовским районным судом г. Москвы, следует, что основные показания в отношении Кубасаева К.М. были даны сотрудником «Дирекции единого государственного заказчика-застройщика» свидетелем Григорян В.В. На них следствие построило свои обвинения в совершении обвиняемым преступления, предусмотренного ч.6 ст.290 УПК РФ, а затем изменено на п. «б» ч.5 ст.290 УПК РФ.

Из материалов уголовного дела также следует, что свидетель Григорян В.В., чьи показания отражены в протоколе судебного заседания (т.9, л.д. 204-207), изложены в описательно-мотивированной части обвинительного приговора на страницах 10-12, а также основной свидетель Гамзатов Г.А. (т.9 л.д.181-182,19 0-193), допрошенный в ходе предварительного следствия (данные о личности были сохранены в тайне в ходе предварительного следствия), является одним и тем же лицом.

Выступивший в прениях сторон государственный обвинитель свои обвинения построил на показаниях свидетеля Гамзатова Г.А.(он же Григорян), как указано в протоколе судебного заседания от 20 июня 2019 года, где так и подтверждено изложенными в протоколе судебного заседания записями, что «свидетель Гамзатов (он же Григорян )», согласно показаниям свидетеля Гамзатова (он же Григорян) якобы Кубасаев причастен к получению взятки за покровительство и попустительство по службе в виде ружья, дорогих часов и денег в размере 2 млн рублей .

Правда, в выводах Лефортовского районного суда г. Москвы, изложенных в обвинительном приговоре на странице 29, суд признается, что показания свидетеля стороны обвинения (основного свидетеля) Гамзатова Г.А. (данные которого были сохранены в тайне) об обстоятельствах передачи взяток Кубасаеву основаны на предположениях и слухах, что согласно ч.2 ст.75 УПК РФ относится к недопустим доказательством, а в силу требований ст. 14 УПК РФ и ст.49 Конституции РФ обвинительный приговор не может быть основан на предположениях, а все неустранимые сомнения толкуются в пользу обвиняемого.

Однако, исключив из обвинительного приговора, как недопустимые показания основного свидетеля стороны обвинения Гамзатова (он же Григорян), указав о том, что они не могут иметь юридической силы, суд первой инстанции в то же время в описательно-мотивировочной части основывается на показаниях Григоряна, установленного в то же время как «Гамзатов», не оценив, в нарушение ст.88 УПК РФ, эти доказательства с точки зрения относимости, допустимости, достоверности, что повлекло существенное нарушение уголовно-процессуального закона, неправильное применение судом уголовного закона, вынесение несправедливого обвинительного приговора.

Апелляционная и кассационные инстанции, отказав в рассмотрении поданных апелляционных жалоб на обвинительный приговор, указанный довод в судебных рассмотрениях не исследовали, материалы судебного следствия суда первой инстанции не изучали.

Выступая в прениях сторон 20 июня 2019 года государственный обвинитель в нарушение ч.4 ст.292 УПК РФ сослался на доказательства виновности Кубасаева в получении взятки, признанным судом недопустимыми, о чем свидетельствует его выступление изложенное в протоколе этого судебного заседания. Государственный обвинитель ссылается на показания виновности подсудимого, данные Гамзатовым, (он же Григорян), которые признаны судом недопустимыми доказательствами, что изложено на странице 29 обвинительного приговора.

Таким образом, суд, постановивший обвинительный приговор и принявший во внимание речь обвинителя, изложенную с нарушениями УПК РФ, существенно нарушил уголовно-процессуальный закон, что повлияло на принятие судом незаконного обвинительного приговора в отношении Кубасаева К. М.

Согласно ч.7 ст.246 УПК РФ, если в ходе судебного разбирательства государственный обвинитель придет к утверждению, что представленные доказательства не подтверждают предъявленное подсудимому обвинение, то он отказывается от обвинения и излагает суду мотивы отказа. Полный или частичный отказ от обвинения влечет за собой прекращение уголовного дела или уголовное преследования полностью или в соответствующей его части по основаниям, предусмотренными пунктами 1 и 2 ч.1 ст.24 УПК РФ и пунктами 1 и 2 ч.1 ст.27 УПК РФ.

В нарушение указанных положений уголовно-процессуального закона, суд огласил обвинительный приговор, не смотря на то, что обвинитель в прениях сторон отказался от обвинения по эпизоду получения Кубасаевым К.М. взятки в размере 2 млн рублей. Вся суть обвинительного приговора в его описательно-мотивировочной части изложена с учетом исследованных доказательств по эпизоду взятки в размере 2 млн рублей и показаний свидетелей с обвинительным уклоном в данной части обвинения, что послужило не только как уличающий подсудимого в преступлении вывод в попустительстве и покровительстве по службе, но и как отягощённый признак виновности Кубасаева К.М. В нарушение ч.7 ст.246 УПК РФ и в нарушение п.3 ст.307 УПК РФ в описательно-мотивировочной части приговора суд не сообщил о прекращении уголовного преследования Кубасаева по ч.6 ст.290 УПК РФ, основания и мотивы обвинения, а лишь указал на странице 39 приговора о недостаточности собранных доказательств по эпизоду получения взятки в размере 2 млн рублей.

Судом в основу приговора были положены материалы оперативно-розыскной деятельности, полученные в отношении Кубасаева К.М. с нарушением Федерального закона РФ от 12.08.1995 г. №144-ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности».

Согласно позиции, изложенной в п.9 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29.11.2016 г. №55 «О судебном приговоре», использование в качестве доказательств по уголовному делу результатов оперативно-розыскных мероприятий возможно только в том случае, когда такие мероприятия проведены для решений задач, указанных в ст.2 Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности» при наличии оснований и с соблюдением условий, предусмотренных ст. 7, ст.8, указанного Федерального закона. А полученные сведения представляются органам предварительного расследования или суду в установленном порядке и должны быть закреплены путем производства соответствующих следственных или судебных действий.

Таким образом, законность предоставления результатов ОРД следователю или в суд должна быть подтверждена постановлением или сообщением о результатах оперативно-розыскной деятельности органа, осуществляющего эту ОРД, утвержденного инструкцией «О порядке предоставления результатов ОРД органу дознания, следователю или суд», утвержденной приказом ФСБ РФ от 27.09.2013г. №509.

Однако, как видно из материалов уголовного дела и из описательно-мотивировочной части обвинительного приговора, доказательства законности проведения в отношении Кубасаева ОРМ, постановление о предоставлении результатов ОРД следователю либо в суд отсутствуют. Результаты ОРД, приобщенные к материалам уголовного дела, были проведены ещё в 2013-2014 годах. Постановление об их передаче следователю отсутствует, суду оно не предоставлено, в нарушение ст. ст. 87,88 УПК РФ проверка доказательства и оценка не проведены, в нарушение ст.240 УПК РФ их исследование не проведено, что является существенным нарушением уголовно-процессуального закона, в том числе ст. 89 УПК РФ, согласно которой запрещено использование как доказательство результатов ОРД, не отвечающих требованиям УПК РФ.

Кроме того, указанные как доказательство якобы виновности подсудимого Кубасаева К.М. в получении взятки доказательства, изложенные в приговоре как результаты ОРД (без наличия постановления об их передаче следователю или в суд), являются на самом деле результатами ОРД, проведенной в отношении главы «Дирекции единого государственного заказчика-застройщика» Кадиева Ш.Х. о его противоправной деятельности в 2013-2014 годах и проведены, подчеркиваем, для решения задач в соответствии со ст.2ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности » в отношении Кадиева, но не в отношении Кубасаева.

Применение указанных материалов ОРМ в виде результатов ОРД, без соответствия целям и задачам их проведения в отношении Кубасаева К.М. являются незаконными, нарушающими Федеральный закон «Об оперативно-розыскной деятельности» и ставит под сомнения допустимость полученных таким путем доказательств. Но ни в суде первой инстанции, ни в суде апелляционной инстанции эти противоречия не были устранены, в связи с чем, в силу ст.14 УПК РФ они должны толковаться в пользу Кубасаева К.М..

Таким образом, судом, постановившим обвинительный приговор, допущены существенные нарушения уголовного и уголовно-процессуального законодательства, были приняты в качестве доказательств виновности Кубасаева К.М. результаты ОРД, полученные с нарушением УПК РФ и ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности ». А согласно ч.2 ст.50 Конституции РФ при осуществлении правосудия не допускается использование доказательств, полученных с нарушением закона.

Аналогично, с нарушением Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности » и ст. 89 УПК РФ к материалам уголовного дела приобщен оптический носитель информаций (компакт диск) №4/12/548 от 07 февраля 2017 года, где содержатся аудиозаписи телефонных разговоров состоявшиеся 19 декабря 2014 года и 22 декабря 2014 года между Кадиевым Ш.Х и Кубасаевым К.М. Согласно расшифровке этих записей Кадиев Ш.Х. якобы сообщает руководителю управления ФАС России по Дагестану о документох, позволяющих получить в магазине ружьё и интересуется у Кубасаева забрал ли он оружие, на что Кубасаев отвечает о невозможности принять его как подарок, так как стоимость превышает 3000 рублей.

Суд первой инстанции, отразив записи на указанном оптическом диске как доказательство вины подсудимого о получении взятки в виде ружья, в судебном заседании проверку доказательств не провел, оценку им не дал, в судебном заседании исследование не провел, в описательно-мотивировочной части приговора, в нарушении п.2 ст.307 УПК РФ не указал доказательства и мотивы, по которым опроверг другие доказательства.

Таким образом, в судебном заседании на основании незаконно приобщенных материалов «Прослушивание телефонных переговоров», проведенных сотрудниками УФСБ по РД 15 октября 2013 года в отношении главы «Дирекции единого государственного заказчика-застройщика» Кадиева Ш.Х., было установлено, что лицом, причастным к получению взятки (в размере 2 млн рублей) якобы является Кубасаев К.М. В соответствии со ст.2 ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности» задачами ОРД являются выявление, предупреждение, пресечение и раскрытие преступлений, а также выявление и установление лиц, их подготавливающих или совершивших. Однако, сотрудники УФСБ России по РД не пресекли якобы готовящееся преступление и не привлекли тогда его организаторов к уголовной ответственности.

Судом первой инстанции в нарушении ст. ст. 87,88,89 УПК РФ не проведена проверка и не дана оценка результатам ОРД, проведенных с нарушением законодательства РФ, не исследованы в нарушении ст.240 УПК РФ доказательства в суде, полученные с нарушением законодательства. Однако суд на них в приговоре ссылается как на доказательства виновности обвиняемого.

Описательно-мотивировочная часть обвинительного приговора не содержит доказательство в виде протокола осмотра предметов и документов от 16 августа 2018 года, имеющихся в материалах дела и в обвинительном заключении на стр.20, согласно которого следователем осмотрен оптический носитель информации № 4/20283 с аудиозаписями телефонных переговоров, состоявшихся 14 октября 2013 года между Григорян В.В. и Кадиевым Ш.Х., 15 октября 2013 года между Кадиевым Ш.Х. и Абдусаламовым С.М., а затем с Григорян В.В., где ведется их разговор о передаче взятки в размере 2 млн рублей, которая якобы и была передана Кадиевым Ш.Х. Кубасаеву К.М. Суд не дал оценку фактам допущенных нарушений ОРМ и раскрытию тяжкого преступления ещё 14 и 15 октября 2013 года (если оно действительно совершено), которое не было пересечено

В нарушение ч.3 ст.15 УПК РФ, суд первой инстанции наоборот вышел за пределы судебного разбирательства, самостоятельно выступив в роли обвинителя, незаконно включил в обвинительный приговор доказательства, которые не были включены в обвинительное заключение и не утверждены прокурором в обвинительном заключении, а в описательно-мотивировочной части приговора суд отразил эти доказательства, как полученные в ходе предварительного следствия, т.е. как вошедшие в обвинительное заключение, хотя в действительности они были исключены из обвинительного заключения.

Так, суд первой инстанции в обвинительный приговор по эпизоду преступления, связанного с передачей дорогих часов марки «Хублот», незаконно включил как доказательства виновности Кубасаева К,М. показания эксперта Аристовой Ю.В. (страница 13 Приговора), исключенные из обвинительного заключения, как доказательства виновности подсудимого, а так же незаконно включил в приговор заключение эксперта Аристовой Ю.В. №2513/20-1 от 27 июня 2018 год о стоимости представленных на исследование часов марки «Хублот», которая составила 323021 рублей 16 копеек, которое (заключение) также было исключено из обвинительного заключения, как доказательство виновности подсудимого (страница 18 Приговора).

При этом, из незаконно включённых в приговор показаний эксперта Аристовой Ю.В. следует, что на экспертизу часы марки «Хублот» ей не представлялись (страница 13 Приговора), а только коробка от них, однако суд изложил в приговоре доказательство в виде заключение эксперта Аристовой Ю.В. №2513/201, согласно которого ею была проведена экспертиза самих часов марки «Хублот». Тем самым суд первой инстанции исказил достоверность доказательств, которые незаконно судом включены в доказательства стороны обвинения, что исказило суть правосудия.

Согласно ст.252 УПК РФ судебное разбирательство проводится только в отношении обвиняемого и лишь по предъявленному ему обвинению. Изменение обвинения в судебном разбирательстве допускается, если этим не ухудшается положение подсудимого и не нарушается его право на защиту.

Суд существенно нарушил уголовно-процессуальный и уголовный законы. В нарушении главы 15 ст.244 УПК РФ заявленные стороной защиты ходатайства о признании недопустимыми доказательства в виде показания эксперта Аристовой Ю.В. и экспертного заключения (протокол с/з от 01.04.2019 года стр. 2-4) судом первой инстанции, а также судом апелляционной инстанции (т 21, л.д.288,299) отклонены.

Как подчеркнуто в определениях Конституционного суда РФ от 25 июля 2017 года №2139-0, 27 ноября 2018 года № Д 5-0 и от 29 января 2019 года № 46-0, «не допускается отказ суда от рассмотрения и оценки всех доводов заявлений, ходатайств и жалоб участников уголовного судопроизводства». Однако заявленные ходатайства защиты судом были отклонены, а ходатайства стороны обвинения все рассмотрены, что является существенным нарушением уголовно-процессуального закона.

В нарушение принципов состязательности и равенства сторон судом первой инстанции отказано в удовлетворении ходатайства стороны защиты об исключении доказательств, содержащих материалы прослушивания телефонных переговоров Кадиева Ш.Х, которые незаконно использованы в доказательство вины Кубасаева К.М., при этом судебное постановление о законности прослушивания телефонных переговоров руководителя дагестанского управления ФАС не выносилось (т.20, лист дела 8-10), т.е прослушивание его телефонных переговоров велось с нарушением Конституционных прав и свобод без судебного решения.

Таким образом, судом не дана оценка доказательствам, оправдывающим подсудимого, а дана оценка доказательствам, уличающих его в преступлении, что является недопустимым согласно позиции, изложенной в п.6 постановления Пленума Верховного суда Р.Ф от 29 ноября 2016 г. №55 «О судебном приговоре».

Так в описательно-мотивировочной части приговора на стр.6 суд изложил: «В неустановленное время, но не позднее 29 января 2015 года, в неустановленном месте Кубасаев К.М., продолжая реализацию своего преступного умысла, направленного на получение взятки в виде иного имущества в крупном размере за общее покровительства и попустительство по службе взяткодателю получил от Кадиева Ш.Х. номерной паспорт оружия, дающий право на безвозмездное получение в специализированном магазине гладкоствольного полуавтоматического охотничьего дробового стрелкового оружия торговой марки «Fabarm» …»

Согласно п.1 ч.1 ст.73 УПК РФ время, место и обстоятельства совершения преступления входят в обязательный предмет доказывания, однако следствием не были установлены указанные обстоятельства, что влечет недопустимость их применения в приговоре, исключение их из обвинительного приговора. Факт передачи Кадиевым Ш.Х. Кубасаеву паспорта на оружие является не доказанным следственным органом, а эпизод получения им взятки в виде оружия, подлежит исключению из приговора в соответствии с требованиями п.1 ч.1 ст.73 УПК РФ.

В описательно-мотивировочной части приговора на стр.5 изложено, что «в неустановленное следствием время Кадиев Ш.Х. приобрел в специализированном магазине ООО «Пантера» охотничье дробовое стрелковое оружье для последующей передачи Кубасаеву К.М. в качестве взятки …». То есть следствием время совершения преступления не установлена, что также подлежит исключению из обвинительного приговора, так как не соответствуют требованиям уголовно-процессуального закона, что является существенным нарушением, повлиявшим на исход дела.

Кроме того, незаконно принимая во внимание с нарушением п.1 ч.1 ст.73 УПК РФ обстоятельства, не доказанные при производстве по уголовному делу (неустановленное место, время), но подлежащие обязательному доказыванию, суд в описательно-мотивировочной части приговора на стр.6 также сослался на передачу подсудимому Кадиевым Ш.Х. паспорта на импортное оружие как на способ события преступления, При этом сам паспорт, на который сослался суд, в качестве доказательства в материалах уголовного дела не значится, в ходе предварительного следствия этот паспорт не изымался, в суде проверка его и исследование, как доказательство виновности не проводились. Кроме того, паспорт на оружие в реальной действительности не существует и его наличие судом не доказано.

Ссылка на несуществующие доказательства, на неполученные следствием и судом доказательства в виде паспорта на импортное оружие, является недопустимой, подлежит исключению из материалов уголовного дела, как и эпизод получения взятки в виде огнестрельного оружия. Суд в данном случае ссылается на несуществующие обстоятельства события преступления, что существенно нарушает уголовно-процессуальный и уголовный законы.

Судом в нарушение уголовного закона были применены обстоятельства, отягчающие наказание обвиняемого. Суд под обстоятельствами, принимаемыми во внимание при назначении наказания, вопреки требованиям ст.60 УК РФ и в нарушение ч.2 ст.63 УК РФ, при обсуждении вопроса об определении размера и вида наказания учел только характер и степень общественной опасности преступления, «общественную опасность» и «тяжесть содеянного», что изложил в приговоре. Однако такие обстоятельства не предусмотрены законом, даже если суд прямо в приговоре не указывает о том, что признает их отягчающими наказание, поскольку их перечень является исчерпывающим. Ссылка на эти обстоятельства (о тяжести содеянного) подлежит исключению из приговора, а назначенное Кубасаеву наказание – снижению.

При назначении судом Кубасаеву дополнительного вида наказания в виде штрафа в размере двадцатикратной суммы взятки суд в нарушение п.4 ст.307 УПК РФ не мотивировал решение этого вопроса, а только сослался на имущественное положение семьи подсудимого, а также некую возможность получения им дохода. Однако, имущественное положение семьи Кубасаева, как заявляла на суде защита, низкое, на его иждивении четверо малолетних детей, доход получить, как осужденный, он не имеет возможности.

При этом никаких расчетов суд не указал, почему именно такой штраф назначен, обоснование указанного размера штрафа ничем не мотивирован. Приговор в этой части не может быть законным и обоснованным, а назначенный по приговору суда штраф в виде дополнительного вида наказания должен быть исключен из приговора, а приговор – изменен.

В п.8 постановления Пленума Верховного суда РФ от 29 ноября 2016 г. №55 «О судебном приговоре» четко изложена позиция Верхсуда: «С учетом положений ст.74 и ч.1.2 ст.144 УПК РФ о том, какие сведения могут признаваться доказательствами по уголовному делу, суд в описательно-мотивированной части приговора не вправе ограничиться перечислением доказательств или указанием на протоколы процессуальных действий и иные документы, в которых они отражены, а должен раскрывать их основное содержание. Следует избегать приведения в приговоре сведений в той части, в которой они не относятся к выводам суда и не требуют судебной оценки. Недопустимо приведение в приговор показаний допрошенных по уголовному делу лиц и содержания других доказательств из обвинительного заключения без учета результатов проведенного судебного разбирательства».

В нарушение ст.240 УПК РФ и указанных норм уголовно-процессуального закона, в приговор принесены из обвинительного заключения доказательства без учета результатов проведенного судебного разбирательства. Как следует из п.4 указанного Пленума, в силу положений ст.240 УПК РФ выводы суда, изложенные в описательно-мотивированной части приговора, должны быть основаны на тех доказательствах, которые были непосредственно исследованы в судебном заседании, а сведения из оглашенных показаний, как и другие доказательства, могут быть положены в основу выводов суда лишь после их проверки и оценки по правилам, установленным ст.ст. 88,87 УПК РФ.

Так, в судебном заседании не было исследовано ни одно доказательство в виде протоколов следственных действий и иных документов, многие из которых имеют решающее значение для правильного применения уголовного закона и правильной квалификации преступления. Суд первой инстанции перенес эти доказательства из обвинительного заключения без исследования, проверки и оценки по правилам ст.ст. 87,88 УПК РФ, в том числе: все результаты оперативно-розыскной деятельности, и так же «Прослушивание телефонных разговоров», на которое в отношении Кубасаева судебного решения не было; все протоколы следственных действий, иные документы, изложив текст об указанных доказательствах в точности, как он изложен в обвинительном заключении.

Учитывая положения пункта 5 Постановления Пленума Верховного суда РФ от 09 июля 2013 №24 «О судебной практике по делам о взяточничестве и об иных коррупционных преступлениях» (новая редакция от 24 декабря 2019 г.), объектом стороны «покровительства» и «попустительства» являются действия (бездействия), совершенные в пользу тех и иных лиц, на которых распространяются надзорные контрольные или иные функции представителя власти, а также организационно-распорядительных функции. При этом конкретные действия (бездействия) взяткодателей и взяткополучателей не оговариваются и лишь осознаются ими как вероятные, возможные в будущем.

Согласно описания преступного деяния якобы совершенного Кубасаевым, в описательно-мотивированной части приговора суд, квалифицируя «покровительство» и «попустительство» по службе, указав о том, что такие действия со стороны подсудимого связаны с рассмотрением жалоб о нарушениях антимонопольного законодательства, допущенных при проведении электронных аукционов на заключение государственных контрактов между казенным предприятием Республики Дагестан «Дирекция единого государственного заказчика застройщика» с различными подрядными организациями, указывает именно на «действия, которые нарушают интересы государственной службы».

При этом, как доказательство действий, нарушающих интересы государственной службы при рассмотрении жалоб, суд первой инстанции приводит на стр.13 приговора ответ, поступивший из УФАС по Республике Дагестан от 03 июля 2017 года, №03-05/4289, согласно которому с 04 сентября 2013 года по 15 октября 2013 год в УФАС поступило 15 жалоб на аукционы, проведенные «Дирекцией единого государственного застройщика заказчика», 13 из которых призваны обоснованными и 2 – необоснованными.

Как изложил в приговоре суд, во время получения Кубасаевым взяток в виде имущества от руководства «Дирекции единого государственного заказчика-застройщика», число жалоб на аукционы сократилось до 5. Таким образом, суд, указывая на якобы незаконные действия руководителя управления ФАС России по Дагестану, в доказательство его вины приводит статистику по жалобам, которая, по оценке суда, указывает на «бездействие» ФАС.

Кроме того, в нарушение ст.ст. 87 и 88 УПК РФ, суд первой инстанции незаконно вставил в текст официального ответа, поступившего из УФАС 03 июля 2017 года, №03-05/4289, свой вывод о том, что (цитируем): «… во время получения взяток Кубасаевым К.М. в виде иного имущества число жалоб на аукционы сократилось».

Такого вывода текст ответа из УФАС от 03 июля 2017 не содержит, а искажение официального ответа федерального органа и его фальсификация являются недопустимыми, нарушают уголовно-процессуальный закон, что влечёт недопустимость использования этого искаженного ответа в качестве доказательства по делу.

Согласно позиции, изложенной в п.8 Постановления Пленума Верховного суда РФ от 19.11.2018 года №55 «О судебном приговоре», суд в описательно-мотивировочной части приговора не вправе ограничится перечислением доказательств или на иные документы. «Суд должен раскрыть их основное содержание. Следует избегать приведения в приговоре изложенных в документах сведений в той части, в которой они не относятся к выводам суда и не требует судебной оценки».

Таким образом, изложенное судом в приговоре доказательство в виде ответа от 03 июля 2017 года из УФАС по РД в судебном заседании не исследовалось, указанный вывод о получении Кубасаевым взяток и влиянии этих действий на снижение жалоб суд перенес из обвинительного заключения без проверки и оценки, что искажает суть самого ответа как уличающего Кубасаева доказательства в получении взяток, искажает суть правосудия, влечет фальсификацию доказательства, незаконно повлиявшего на квалификацию «попустительство» и «покровительство» по службе и связанные с этим «действия», нарушающие интересы государственной службы, то есть суть преступного деяния с квалифицирующими признаками судом искажена, искажены способы его совершения, форма вины, мотивы, цели и последствия, т.е. что является нарушением п.1 ст.307 УПК РФ, уголовно-процессуального закона.

Кроме того, суд не дал оценку и не положил в выводы суда сведения о том, каким образом руководитель управления мог повлиять на аукционы, если они, как следует из показаний Григоряна В.В., уже были проведены, а жалобы поступили после аукциона. Повлиять на уже проведенные аукционы Кубасаев не мог. Из показаний, данных в суде свидетелями, обладающими познаниями в области антимонопольного законодательства: помощника руководителя ФАС России Субботина П.Т., заместителей руководителя УФАС по РД Адигюзелова К.А., Халлаевой Д.М., старшего специалиста УФАС Магомеднабиева А.М., следует, что рассмотрение жалоб на нарушения антимонопольного законодательства проводится только комиссионно, проверки проводятся по согласованию с прокуратурой, решения размешаются на сайте ФАС для общего доступа, повлиять на результаты конкурса ФАС не может, доступа на электронную площадку аукциона у ФАС не имеется, никаких противоправных указания о принятии незаконных решений членами комиссии Кубасаев не давал, сам он в комиссиях участие не принимал.

В нарушение ст. ст. 240,244 УПК РФ суд не включил и не исследовал указанные доказательства, не принял их во внимание, нарушив принцип равенства сторон, так, как свидетели и специалисты были вызваны стороной защиты, суд сослался на них кратко на стр.38 Приговора, как на информационные показания, не имеющие значение для дела, незаконно исключили их из доказательств по инициативе суда, не проведя проверку, не дав оценку, не исследовав их, в отличие от показаний стороны обвинения, чьи доказательства приняты.

Согласно разъяснениям, изложенным в п.6 Постановления Пленума Верховного суда РФ от 29 ноября 2016 года №55 «О судебном приговоре, «…исходя из положений п.1,2 ст. 304 УПК РФ, судом надлежит дать оценку всем исследованным в судебном заседании доказательствам, как уличающим, так и оправдывающим подсудимого», что судом первой инстанции не сделано. Таким образом, судом существенно нарушен уголовно-процессуальный закон, в том числе ст.ст.7,14,87,88,240,241,244 УПК РФ. В судебном заседании не доказано, в чем же выразилось «покровительство» и «попустительство» руководителя дагестанского управления ФАС по службе и какие «действия» незаконные этому способствовали, в чем выразилось нарушение интересов государственной службы, сколько жалоб поступило конкретно по проведению электронных аукционов, а не всех вместе взятых (вменяются только электронные аукционы), каким образом Кубасаев мог повлиять на аукционы, если фактические обстоятельства указывают об обратном и т.д. При таких обстоятельствах, установленных в суде, состав преступления, предусмотренный ст.290 УК РФ отсутствует, т.к. не получены доказательства как объективной, так и субъективной стороны преступления.

Судом, постановившим обвинительный приговор, не проведена проверка и не дана оценка показаниям основного свидетеля Григорян В.В., который показал о том, что ввиду большого потока жалоб на проводимые аукционы Дирекцией казенного предприятия Республики Дагестан, Кадиев Ш.Х. решил познакомиться с Кубасаевым, как с руководителем УФАС России по РД, который как специалист мог бы проконсультировать о порядках размещения заказов. С этой целью и решено было, согласно показаний (Григорян) завязать знакомство, что и было сделано. Таким образом, из установленных в судебном следствии обстоятельств уголовного дела, Кадиев сам проявил инициативу познакомиться с Кубасаевым и в качестве дружеского шага он якобы предпринял действия по вручению ему подарка в виде часов «Хублот». В суде Григорян В.В. показал, что обо всем этом ему известно со слов Кадиева Ш.Х., однако, эти сведения могут быть недостоверными и часы он мог забрать себе в пользование, заявил свидетель обвинения.

Такие показания свидетеля Григорян В.В., построенные на сомнениях, а так же учитывая, что судом они исключены из допустимых доказательств, как показания свидетеля Гамзатова Г.А.(он же Григорян), по закону эти показания не могут остаться доказательствами по делу. Но суд, приводя эти показания как доказательства виновности обвиняемого в получение взятки, в то же время в выводах приговора исключил их из доказательств (стр.29 Приговора), не дав оценку тому, что свидетель Гамзатов и Григорян являются одним и тем же лицом, что подтвердил гособвинитель в прениях (стр.17 Протокола судебного заседания от 20 июня 2019 года). Таким образом судом, постановившим обвинительный приговор, существенно нарушен уголовно-процессуальный закон.

В нарушение ст.235 УПК РФ и главы 15 УПК РФ в ходе предварительного слушания в судебном заседании 30 января 2019 года судом не рассмотрено заявленное защитником – адвокатом Магомедовым М.Г. ходатайство об исключении доказательства из материалов уголовного дела в виде протокола обыска от 31 января 2017 года (т 6,л.д 53-64), которое впоследствии суд принял как доказательство по уголовному делу, без удовлетворения ходатайства, так и не рассмотренного судом в ходе заседаний. Такие нарушение, допущенное судом, влечет нарушение ст.ст.7,14,15,240,244 УПК РФ, что является существенными нарушениями уголовно — процессуального закона.

В нарушении ст.15 УПК РФ Лефортовский районный суд г. Москвы (председательствующий Рябцев С.Д) в судебном заседании выступил на стороне обвинения, проявил себя в качестве органа уголовного преследования подсудимого. Так, в судебном заседании 30 января 2019 года председательствующий Рябцев С.А., поддержав ходатайство стороны обвинения, постановил продлить меру пресечения Кубасаеву К.М. в виде заключения под стражу на 6 (шесть) месяцев, т.е. до 09 июля 2019 года. В качестве обоснования этого решения судья еще до вынесения приговора заявил о виновности обвиняемого в совершения преступления, предусмотренного ч.6 ст.290 УК РФ. Такие выводы суд должен был сделать только по результатам рассмотрения уголовного дела. Такие действия судьи являются недопустимым согласно позиции Конституционного Суда РФ, изложенной в постановлениях от 02.07.1998 года №20-П. В определении Конституционного Суда РФ от 01 марта 2012 года №426-оо, подчеркнуто, что «высказывания судьёй до завершения рассмотрения уголовного дела позиции относительно наличия или отсутствия события преступления, выводов о виновности в его совершении обвиняемого, ограничивает его свободу и независимость при дальнейшем производстве по делу и постановлении приговора. Судья в таких случаях не должен участвовать в дальнейшем рассмотрении уголовного дела, чтобы не ставить под сомнение законность и обоснованность решения, которое будет принято по этому делу в конечном счете».

Таким образом, по оценке экспертов из РПА, участие председательствующего Рябцева С.А. в дальнейшем рассмотрении уголовного дела в отношении Кубасаева после 30 января 2019 года и вынесение им приговора являются недопустимым, так как были нарушены и ограничены свобода и независимость обвиняемого. Весь обвинительный приговор составлен с нарушением его прав на свободу и независимость и подлежит отмене, а уголовное дело — прекращению.

Уважаемый Вячеслав Михайлович! Судом первой инстанции при рассмотрении уголовного дела, как Вы видите, допущены существенные нарушения уголовного и уголовно — процессуального законов, повлиявшие на исход дела. Учитывая изложенное и руководствуясь главой 47 УПК РФ, Центр развития региональной журналистики «Каспий-медиа» просит Вас восстановить Справедливость в отношении Кубасаева Кубасая (Курбана) Магомедовича, экс-руководителя дагестанского управления ФАС России, кавалера боевой медали «За отвагу», отца четырех малолетних детей, члена Союза журналистов России. Прошу Вас отменить приговор Лефортовского районного суда г. Москвы от 01 июля 2019 года, апелляционное определение судебной коллегии по уголовным делам Московского городского суда от 31 октября 2019 года, кассационное определение судебной коллегии по уголовным делам Второго кассационного суда общей юрисдикции от 16 июня 2020 года и прекратить производство по уголовному делу. Верните незаконно осужденного Кубасаева К.М. семье!

С уважением,

Алик Абдулгамидов, журналист

30.04.2021